Перевод "Этаж вне доступа", том 4

глава 7

Воскресенье 10-ое декабря, 2007 года.
21:42

Эвихкайт и Мэва шли под ручку. Когда они вышли из Макдоналдса, они неожиданно ощутили, насколько сильно похолодало. Морган, Фара и Летишия также сбились кучкой, чтобы согреться, и их примеру последовали Панда, Эйпл и Пинат. Они шли, беседуя и смеясь, иногда спотыкаясь, всем своим видом напоминая сумасшедших. Никто не видел их на пустынной и спокойной улице Бишон.
Только Сьюика и Диспэер шли за своими подругами совершенно спокойно - Сьюика курила, а Диспэер засунула руки в карманы. В этот вечер ей было совсем нехолодно. Возбуждения, которое она ощущала почти с двух часов, было достаточно, чтобы согреть ее тело. Оно было там. Ее письмо было у него. Матильда и Гийом все так гениально придумали! Как ей теперь отблагодарить их? Благодаря им, Лиам должен получить ее письмо. Он сможет прочитать слова, которые она написала ему и которые она так долго держала в себе, чтобы потом объяснить ему, какое значительное место она отвела ему в своей жизни. Ему и его группе. Каждый день они были ее единственным спасением. Без них ее жизнь была бы просто невыносима. А особенно без него. Она не могла описать то, что она ощутила, когда увидела, как он выходит из машины. Вот он появился. Собственной персоной. Перед нею. И в окне гостинице его улыбка была просто волшебно притягательной. Казалось, что он был так счастлив только благодаря тому, что получил эти несколько писем. Он помахал им рукой и таким образом поблагодарил. Он был тем, кого она любила больше всех на свете. Единственный человек, который никогда не причинил ей боли и который говорил ей только слова утешения. В этот вечер, она была наконец счастлива просто от того, что он был рядом. Это было такое приятное ощущение! Как будто эта боль, терзающая ее тело, наконец-то исчезла. Она уже не боялась никого и ничего. Ее кровь с бешеной скоростью бежала по ее венам. И при каждом новом обороте она пульсировала в шрамах на ее запястьях, и возвращалась к сердцу, которое билось только для Лиама.
Фонари и прекрасно выкованные светильники отбрасывали свой охровый свет на большие здания особняков проспекта Гош. Все было спокойным и пустынным. Возникало большое искушение нарушить это молчание, и скоро Мэва запела куплет из «Through The Night», который соответствовал этой обстановке.

- Through the night (Ночью), - пела она, - anywhere… Through the night… Just you and me right there… (Неважно где... ночью... там только ты и я...)
- Ночью, - сымпровизировала Морган на французском языке, - неважно где... Ночью… Там только ты и я!
- Ночью, - присоединилась Эвихкайт и добавила новую строчку. - Ночью… Одним целым становится все.

И они запели куплет с новыми словами. Даже Сьюика и Диспэер присоединились к ним. Когда они подошли к своим палаткам, разбитым перед «Роял Монсо», они все еще пели, и другие фанаты скоро присоединились к ним.

Ночью,
Неважно где,
Ночью,
Одним целым становится все

Всем понравились новые слова. Теперь эта песня могла стать гимном фанатов «Сообщества преданных фанатов», которые могли находится где угодно, и все же оставались едины ночью. Эйпл открыла вход палатки, в которой, сбившись в кучку, находились Эйби и Хоук. Пока Эйпл устраивалась, Клошет рассказала им обо всем, что произошло в гостинице.

- Они в баре. Они все, кроме Лиама, едят морепродукты. Лиам заказал себе чипсы.
- О! - воскликнула Фара. - Откуда ты знаешь?
- Зоя с подругами смогла пройти в гостиницу, они сейчас там, - объяснила она.
- Это правда? - воскликнула Панда. - И что? Что они там делают?
- Мы не знаем, - вмешалась Дельфина. - Зоя прислала нам только два сообщения. Мы попытались позвонить ей, но она не отвечает.
- Возможно, им не разрешают звонить из бара? - рассуждала сама с собой Лин.
- Да-а-а, конечно. Ой, я вся дрожу! - пожаловалась ее сестра. - Завтра утром я иду в Макдоналдс завтракать! Ведь это напротив Макдоналдса?
- Точно, на другой стороне улицы, на Ваграм, - ответила Летишия.
- Макдоналдс на авеню Ваграм? - спросила Эйби.
- Да, это на углу улицы, - подтвердила Фара, махнув рукой в том направлении.
- «Смерть веселью»! - воскликнула Эйби. - Девушки, вы помните о генерале Макдональде, участвовавшем в сражении при Ваграме?

Она объяснила своим подругам из «Сообщества преданных фанатов», что утром они встретили пожилого господина у Триумфальной арки, и что он им рассказывал о французских генералах, которые сражались на территории Германии. Она им рассказала об истории генерала Лафайета, которого взяли в плен и содержали в Магдебурге, и маршала Нея, который решительно завладел этим городом за один день. Она не смогла больше ничего вспомнить о сражении при Ваграме, и Сьюика на своем телефоне вышла в Интернет, чтобы поискать дополнительную информацию по этому сражению. Она передала телефон Эйби, которая быстро прочитала страничку Википедии, прежде чем вернуть телефон подруге, и та сразу же вышла из Интернета.

- Ах, да, вспомнила! - воскликнула она, в то время, как черный Мерседес поравнялся с ними.

Семейная пара с дочерью приехала в гостиницу. Никто не обратил на них особого внимания, и Эйби продолжила свой рассказ. Ее особенно интересовала история Франции и Германии.

- Да, странный рекламный трюк, - продолжила она. - На авеню Ваграм находится Макдоналдс, а ведь генерал Макдональд действительно участвовал в сражении при Ваграме! В то время Наполеон хотел захватить всю территорию Европы. Поэтому для борьбы с ним Австрия и Англия объединились в союз. Этот союз называли 5-ой Коалицией. А дату этого сражения легко запомнить - 1809 год... те же цифры, что и в Freiheit 189 («Свобода 189»), последний альбом JR!
- Совсем не странно — это коммерческая хитрость! - заявила Клошет, вынимая сигарету.
- Следовательно, - возобновила свой рассказ Эйби. - Наполеон объединяет всех своих солдат в одну армию и готовится к большому сражению при Ваграме против армии противника, численность которой превышала армию Наполеона в два раза. Он решает с одного фланга поставить немецкую армию под командованием маршала Бернадотта. А с другого фланга — итальянскую армию под командованием генерала Макдональда. Они должны были окружить австрийцев и разгромить их.

- Ну, скажи на милость! - проронила слово Пинат, когда из машины вышла девушка. Она мгновенно возненавидела эту богатую девчонку, которая посмотрела на них, как на нищенок. Перекинув сумку Шанель через плечо, она рассматривала их маленькую группу, в то время как ее родители и портье доставали багаж из машины.
- И день сражения, когда Макдональд прибыл на место, он принял войска Бернадотта за англичан из-за их белых форм. Он открыл по ним стрельбу, хотя они и были союзниками, поэтому все это сражение было настоящим недоразумением! Все выяснилось лишь на следующий день. Наполеон все же выиграл сражение при Ваграме и положил конец 5-ой Коалиции.
- И на следующий год, - вмешалась девушка, вытаскивая большую сумку Диор из машины, - король Швеции предоставляет прибежище Бернадотту, и так как у короля не было наследника, то десятью годами позже, Бернадотт в свою очередь становится королем. Даже сейчас династия Бернадоттов правит в нашей стране! - воскликнула она с улыбкой.
- Анаис, пойдем, - заторопила девушку Ализ, а Хелльштрем тем временем отдал ключи шоферу.

Ализ и Хелльстрем пошли к стойке регистрации, а Анаис осталась ждать у лифтов. Она посмотрела налево и увидела, что группа Japan Road и вся их команда все еще были в баре. Ее захлестнула волна нетерпения. Она взяла сотовый и быстро набрала сообщение «Я уже здесь». Она улыбаясь, предвидя, как Лиам схватит свой телефон и повернется к брату. Во всяком случае, он не мог обернуться и посмотреть в ее сторону. Жизель, сидящая напротив него, покачала головой, и Анаис могла догадаться, что та собиралась сказать Лиаму, что Анаис находилась прямо позади него. Она надеялась, что ему было также тяжело, как и ей, - знать, что она была так близко, но не иметь возможности подбежать к ней и обнять ее.
Погрузившись в свои размышления, она не увидела, как к ней подошла Мейнон. Что она здесь делала? Она нашла в себе силы вернуться спустя столько времени?

- Привет! – сказала она просто, обнимая Анаис.

В этот момент вернулись Ализ и Хелльстрем, и Анаис затащила Мейнон за собой в лифт.

- Так круто снова видеть тебя! Как дела?
- Хорошо, а у тебя?
- Ой, у меня все будет хорошо, когда я сожму его в своих объятиях. Ты ужинала с ними? – вдруг спросила она, понимая, что когда она встретила Мейнон, та выходила из бара.
- Нет. Я сижу за столиком с подругами, и они не знают, что я здесь. Они не видели меня. Я и сама не хотела, чтобы они меня видели… Когда они поднимутся наверх, я спущусь в бар.
- Но почему? Они будут рады снова видеть тебя!
- Нет, не все.

Анаис не знала, что ей ответить. Может быть, она была права в том, что Тео предпочел бы больше не встречаться с ней. Если он уже перевернул эту страницу, зачем опять ворошить прошлое? Но ведь Мейнон стала для нее настоящей подругой. Это было несправедливо! Хелльстрем открыл номер 527, и Анаис сразу же исчезла внутри, попросив Ализ задержать Мейнон и не позволять ей уходить.
Зайдя в комнату, она заулыбалась. Она почувствовала запах лака для волос. Там пахло Лиамом. И все эти чемоданы. Десяток разбросанных вещей. Она чувствовала себя, как дома. Как будто она была у себя дома, а не у него в номере. Она поставила свою сумку Диор, в которой были кексы, около кровати. Из своей большой сумки она вытащила ноутбук и положила его на стол. Пока он загружался, она взяла маленький красный флакон духов и нанесла их на шею. Это были духи Нины Риччи, ее последнее изобретение. Легкий и сладкий аромат яблока.
Она села за стол, чтобы включить на своем компьютере музыку, и поднялась из-за стола, как только услышала шум коридоре. Но это был только носильщик. Она буквально сгорала от нетерпения. Она выбрала песню Паулы Коул «Feeling Love» и поставила режим повтора. Снова хлопнула дверь в коридоре, и на этот раз это был он. Она слышала, как он сказал Яки, чтобы его никто не беспокоил, даже Тео, даже если будет рушиться вся гостиница. Яки засмеялся и сказал, что все его люди были сейчас на посту. Затем открылась дверь, и, наконец, он стоял перед нею.
- Я думал, что никогда не попаду к тебе! - воскликнул он, бросаясь к ней. Он сразу же уложил ее на большую постель, обнимая ее.

Он без всякой деликатности прижал ее к кровати, и она потянулась к нему, наслаждаясь его нетерпением и резкостью. Музыка соответствовала их возбуждению.

You make me feel like a candy apple (Ты заставляешь меня
почувствовать себя яблоком в карамели)
All red and horny (Красным и жестким)
You make me feel like I wanna be a dumb blonde (Ты заставляешь меня
почувствовать себя туповатой блондинкой)
In a centerfold, the girl next door(в журнале, соседской девушкой)

Как в песне, она ощущала себя яблоком любви, и Лиам укусил ее за плечо. Затем он удовлетворил ее желание. Он старался как можно быстрее восполнить то, чего им обоим не хватало в разлуке. Это было страстное облегчение для них обоих. И одного раза было явно недостаточно. Настолько сильно было их физическое желание. Как будто их кожа была намагниченной, и их постоянно тянуло друг к другу. Анаис отдавалась ему, позволяя ему двигаться в такт с музыкой. Она вся размякла и ослабла от переполнявшего ее желания. Она позволила ему завладеть ею. Она позволила ему главенствовать, как мужчине. Но у него была одна особенность, которая позволяла ему быть грубым и сильным, но никогда жестоким. Что-то в его взгляде всегда успокаивало ее, и его ласки оставались такими же приятными, как его теплое дыхание на ее шее. Он мог довести ее до вершины блаженства, как будто она поднималась босиком по парадной лестнице, устланной густым красным ковром. Они вместе преодолевали последний марш этой лестницы, и их тела содрогались в так долго ожидаемом экстазе.
Когда они встречались после долго расставания, им не надо было ничего доказывать друг другу. Все развивалось быстро после коротких и страстных объятий. Это совсем не соответствовало романтичному характеру Лиама, но в их распоряжении было очень мало времени, и Анаис понимала, что при других обстоятельствах, все было бы по-другому. В такие моменты желание быть как можно ближе к ней одерживало верх над его чувствами.
Они какое-то время лежали, обнявшись, обессиленные и удовлетворенные, и счастливые просто от того, что они снова были вместе. Анаис прижималась к нему, уткнувшись лицом в его плечо, ощущая и вдыхая запах его кожи. Она вложила свою влажную руку в его. Он ощущал ее пот. Она тоже. Они немного подремали, наслаждаясь запахом сладострастия, который наполнял комнату и принадлежал только им.
Затем Лиам встал и пошел в ванную, чтобы смыть с себя макияж. Он вернулся к Анаис, которая, накрывшись простыней, свернулась калачиком на двух подушках. Он обнял ее и прижался к ней. Она обняла его за плечи.

- Из коллекции весна/лето 2008 года были выбраны мои модели! - воскликнула она, сияя от удовольствия. - Джулианна, художественный руководитель, отобрала чертежи, а затем послала их модельерам. Теперь нужно готовиться к дефиле!
- А ты разве не собираешься презентовать свои пирожные в то же самое время? - спросил он, вспоминая, что она говорила ему уже об этой идее.
- Да. Я хочу сделать что-то действительно особенное. Я хочу, чтобы девушки прошли с пакетами пирожных или с маленькими корзинками – а в конце подиума, чтобы все видели, как каждая из них съест одно пирожное. И конфеты, у них будет пакет с этими конфетами, и они смогут попробовать их за кулисами.
- Ладно, только бы они не объелись этими конфетами, а то не смогут прямо пройти по подиуму! - засмеялся он.

Тема коллекции 2008 была конфеты, и Анаис нарисовала множество моделей, напоминающих разноцветные конфеты: клубничные конфеты «Тагада», кисловатые желтые бананы, желатиновые мишки, и т.д. И эти конфеты превратились в маленькие платья, сексуальные вечерние наряды, коктейльные мини-платья или длинные футболки, которые надо было носить с леггинсами, а также в шикарные блузки, которые можно было одеть, чтобы оживить строгий костюм, они шикарно смотрелись и с джинсами. В этом году ей был выделен стенд в международном салоне Who' s Next, у нее также намечалось ее собственное дефиле, которое Ализ с трудом втиснула между запланированными презентациями в журналах мод и событиями недели моды.
Для своей новой коллекции Анаис использовала идею, над которой она размышляла уже какое-то время: серия конфет в ликере. Она также хотела запустить производство пирожных "чревоугодие" и постоянно пробовала все новые и новые рецепты.

- Я уже определилась с рецептом кексов с кофейной начинкой, но надо еще продумать рецепты других пирожных. Я все еще не знаю, сделаю ли я сверху глазурь или сливки, во всяком случае, я хочу, чтобы это были легкие пирожные, чтобы они не приедались. Иногда взбитые сливки просто надоедают, разве нет?
- Neiin! Твои пирожные никогда не надоедят, Schatzi, - успокоил он ее. - Эй, Знаешь?! - воскликнул он, широко улыбаясь и вставая.
- Что?
- В феврале мы собираемся устроить промо-акцию в США!
- Это правда?! - воскликнула она в свою очередь, вставая.
- Да-а-а! И мы собираемся дать концерты в Канаде, в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке!
- Лос-Анджелес и Нью-Йорк?! - повторила она, не желая верить, что ее маленькие Spiders скоро сделают шаг к международной карьере. - Это просто чудесно, Лиам!

Она придвинулась к нему и обняла его за шею, лаская его татуировку. Символ группы. Она знала, насколько это было важно для него представить творчество Japan Road в США и начать международную карьеру, чтобы стать известным во всем мире. Она знала, что где-то в глубине своей души он скрывал даже от себя свое сильное желание стать самой известной группой в мире.

- Это действительно замечательно! - повторила она еще раз, сжимая его в своих объятиях, а он в свою очередь сжал ее в своих сильных объятиях, опуская ее на постель.

Он поднялся и обнял ее, прежде чем убежать в ванну. Анаис присоединилась к нему через какое-то время. Он вдруг вспомнил, что не рассказал ей об истории с вертолетиком и о письмах от фанатов. Она возразила ему - она только что приехала, а он уже опять говорил о своих фанатах! Но он был настолько восхищен их воображением, что он был просто обязан рассказать об этом своей подруге. Она поудобнее устроилась в ванне, чтобы слушать его, а ноги закинула ему на талию. Он также рассказал ей о гонках с преследованием на пути из аэропорта в отель. Ноги Анаис потихоньку скользнули на маленькие звезды, а затем еще ниже. Лиаму пришлось ухватить ее за лодыжки и немного приподнять ее ноги, чтобы не потерять нить своей истории.
Чуть позже, когда она мыла волосы, и пена потекла по ее лицу, она попросила его подать ей душевую лейку, и он решил, как парикмахер, сам прополоскать ее волосы. Затем он заметил кнопки на ручке лейки, с помощью которых можно было менять поток и скорость подачи воды. Он нашел для себя развлечение, по очереди нажимая все кнопки. И когда Анаис намылилась, он смывал с нее пену, а струйки воды приятно массировали ее тело, особенно в некоторых чувствительных частях... Скоро она изогнулась, постанывая от удовольствия, и Лиам открыл для себя новое средство, способное уносить Анаис на небеса блаженства. Он заулыбался, вспомнив песню Placebo.

- It’s in the water, baby, (В воде, малышка) — запел он, выходя из ванны и надевая халат. It’s between you and me…(Это только между нами)

Анаис тоже вышла из ванны, и он обернул ее полотенцем. Она позволила ему прижать ее к себе и положила голову ему на плечо, уткнувшись в ворот халата.

- Я люблю тебя, — сказала она совсем тихо.
- Я тоже, - ответил он, выходя из ванной комнаты, но продолжая обнимать Анаис.

Ему это удалось, а на компьютере Анаис в режиме повтора играла все та же песня.

- You make me feel, love, love, love, love, love…(Ты заставляешь меня почувствовать любовь, любовь, любовь...) - запел он вместе с Паулой Коул.
- You make me feel like I wanna be a dumb blonde, (Ты заставляешь меня почувствовать себя туповатой блондинкой) — продолжил он, запрыгивая на кровать. Она сбросила с себя полотенце и встала в соблазнительную позу. In a centerfold… The girl next door…(В журнале... соседской девушкой)

В песне говорилось о девушках, которые фотографировались для разворота журнала «Плейбой». Певица доверительно говорила своему молодому человеку, что он вызывает в ней желание быть такой же провокационной и сексуальной, как эти девушки. Анаис стояла совершенно обнаженной с запрокинутой головой, а кожа ее местами была все еще влажной.

- Что бы ты сказал, если бы я снялась для «Плейбоя»? - спросила она, пока он перегнулся через край кровати и рылся в своем чемодане.
- Ты все равно не стала бы меня слушать, - ответил он, ища футболку, и она засмеялась. Она была уверена, что он хотел сменить тему разговора!
- Однако, официально, я не твоя девушка, следовательно я могу делать все, что захочу, - она подтрунивала над ним.
- Даже как подруга... - ответил он, надевая футболку, - я не хотел бы, чтобы все дальнобойщики и неудачники дрочили над твоей фотографией…

Он направился к двери, открыл ее и попросил одного работника службы СБГ принести чемоданы Анаис. Она запротестовала и мгновенно, сдернув простынь с кровати, прикрылась ей.

- Напротив, это ты спокойно открываешь дверь, когда я не одета!
- Уж очень ты стыдлива для девушки, которая еще две минуты назад хотела позировать обнаженной!

Она разрешила Стивену внести ее багаж, и когда они снова остались наедине, она одела трусики и лифчик, подошла к Лиаму и сказала, что она только пошутила. Она была вульгарной, только для того, чтобы заставить его ревновать. Ей нравилось, когда он ревновал ее. В такие моменты она понимала, насколько сильно он ее любит, и что он хотел, чтобы она принадлежала только ему. Прежде чем пойти сушить волосы, она остановила проигрывание песни и запустила проигрывание приятной музыки: шведская группа «Club 8», Сара Маклахлан и Элисон Краусс (Alison Krauss). Затем она убежала в ванную.
Лиам обмотал голову полотенцем и растянулся на постели, чтобы позвонить матери. Когда Анаис вернулась, он был уже вовлечен в оживленный разговор с Сьюзан, которой он подробно рассказывал о своей поездке, о своем прибытии, приеме, который оказали ему фанаты, интерьере отеля, как он подшучивал над Тео, как он встретился с Анаис. Весь разговор сопровождался энергичной жестикуляцией, как будто она могла его видеть. Но Анаис знала, что Сьюзан и на самом деле могла догадаться о жестах своего сына.
Она вытащила коробку с кексами и положила ее на постель, и Лиам попытался ногами подцепить коробку и подтащить ее к себе поближе. Он широко улыбнулся ей и одними губами сказал «Danke». Анаис подошла к постели и подняла с пола свою сумочку, чтобы вынуть оттуда свой сотовый, записную книжку, футляр, книгу Теннесси, еще одну книгу Лаурель K. Гамильтон, журнал, свои собственные манга и блеск для губ. Она легла рядом с Лиамом, бросила свою сумочку в направлении тумбочки и нанесла блеск на губы. Положив подушку на живот Лиама, она устроилась поудобнее, чтобы почитать «Поцелуй Теней» Лаурель K. Гамильтон. Даже если она и любила произведения Теннесси, больше всего она любила истории фэнтези, с элементами эротизма, в которых персонажи были наполовину волшебниками, наполовину людьми, как Мерри, героиня «Поцелуя Теней». Это было не пустая детективная история, как многие другие. Здесь расследовались не просто убийства в Лос-Анджелесе, но передвижение магического возбуждающего средства. Магия и растения - это был ее мир. Она вынула кекс из коробки, засунула ноги под теплое покрывало и погрузилась в чтение романа.

Она полностью абстрагировалась от разговора Лиама и от музыки. Только двадцатью минутами позже два сообщения ее подруги Лилы Грейс вернули ее к реальности. Лила была дочерью Лил Лондон, знаменитой английской топ-модели и лучшей подруги Аниты Пэрис. Когда-то Лила и Анаис проводили вместе много времени, благодаря общему проекту, в котором участвовали их матери. Когда она вернулась в Германию, Анита провела много времени в Лондоне около своей подруги, помогая той преодолеть зависимость от кокаина. Следовательно, Лилу послали в Милли Лафоре, подальше от скандала и шумихи, которую подняла пресса, обливая грязью ее родителей. Ей едва исполнилось 13 лет, она не понимала французский язык, а ни одна английская газета с небольшим тиражом не поступала в продажу в маленькой деревне. Это было именно то, что нужно.
В начале года Лила начала свою карьеру модели. Она уже несколько месяцев встречалась с Блиссом, певцом из Cafe Avenue, новой модной группы из Англии, а он уезжал в промо-тур со своей группой в начале будущего года. Следовательно, она обратилась к Анаис, чтобы просить ее сопровождать ее на неделе моды в Милане и Париже в конце января. Анаис только прочитала смс и снова погрузилась в чтение своей книги, пообещав себе ответить Лиле позже.
Когда Лиам повесил трубку, он взял ее манга. Он просматривал рисунки и наброски, но так и не смог сконцентрироваться на чтении. Он только что разговаривал с матерью о завтрашней телевизионной передаче, в которой он собирался петь две песни на французском языке, и та, хоть и волновалась, но поддержала его. Он заверил ее, как всегда, что фанаты будут просто счастливы. Однако он ощущал легкую тревогу. Все верили в него, но что произойдет, если у него не получится? Что если он завтра плохо споет тексты на французском языке? Тогда он разочарует всех своих фанатов. Своих фанатов, которые даже сейчас находились на улице около отеля, этой ледяной ночью, ожидая только его.

- Ана, - заговорил он, лаская ее волосы. - Я очень сильно переживаю по поводу завтрашнего выступления…

Она повернула голову, чтобы встретиться взглядом с его ненакрашенными, но полными искренности глазами. Он никогда не пытался притворяться перед ней. Он всегда признавался ей в своих страхах. И в такие моменты она всегда хотела обхватить его руками и сжать в своих объятиях. Она перевернула книгу и положила ее открытой на постель, а сама развернулась к нему, и чтобы не замерзнуть, засунула ноги под подушку. Они говорили о его опасениях петь на французском языке и разочаровать публику. Даже если его тревоги были незначительными и смешными, и ему совсем не стоило волноваться, она восприняла его опасения всерьез и нашла слова утешения. Она попросила его спеть, и поняла, что исправлять там было абсолютно нечего. Вполне было нормально, что у него проявлялся немецкий акцент, ведь он пел на языке, на котором не мог говорить. Она начала подпевать ему и увидела, как беспокойство покинуло его. Ему доставляло большое удовольствие петь и удивлять своих фанатов.
Он почувствовал себя гораздо лучше. Он встал, снял полотенце, которым обматывал голову, и начал приводить себя в порядок. Затем он склонился к Анаис и обнял ее. И вдруг его взгляд снова омрачился.

- Что? - спросила она, засунув руки в волосы, чтобы приподнять их сзади.
- Когда мы снова увидимся после этих выходных?
- Ой, подожди, я как раз хотела поговорить с тобой об этом, - сказала она, взяв свою записную книжку с постели.

Он встал и тоже пошел искать свою записную книжку. Затем они сели бок о бок посредине большой кровати, чтобы сверить свои расписания.

- Сегодня воскресенье 10-ое, - сказала она. - Мы будем вместе завтра и часть дня послезавтра.
- Мы уезжаем во вторник 12 в второй половине дня. В среду и четверг мы будем в Мадриде.
- Вы участвуете в рождественской передаче?
- В среду у нас автограф-сессия в супермаркете, а в четверг мы играем «To The Moon, Soon» для телевизионной передачи. В этой передаче будут подведены итоги года и расскажут о нашем успехе. А в пятницу мы возвращаемся в Гамбург. Ты могла бы приехать ко мне домой…
- В следующие выходные я еду в Лондон, - она состроила кислую мину. - А суббота - 16-ое декабря, это день Святой Алисы. Я устраиваю небольшую вечеринку с матерью.
- Ты могла бы приехать в Гамбург в четверг, таким образом ты была бы уже там, когда мы прибудем домой в пятницу. И ты могла бы остаться на выходные.
- Я не могу. У меня вечеринка с матерью в воскресенье, а потом я уезжаю к Лиле.
- Ты можешь провести вечеринку с матерью пораньше, а поехать к Лиле попозже.
- Именины Святой Алисы проводятся в день Святой Алисы. Это в субботу 16-го декабря, я не могу ничего изменить здесь.
- Мы можем провести вечеринку вместе, - предложил он, улыбаясь, и Анаис почувствовала, что сейчас они начнут спорить, потому что он решил для себя, что именно она должна изменить свое расписание ради него.
- Нет, я всегда отмечаю только с матерью. И во всяком случае, я не смогу уехать к Лиле попозже, - сказала она, переворачивая страницы записной книжки, - потому что во вторник 19-го, я должна быть в Берлине на концерте Danger. У меня есть только два дня : 17 и 18 декабря, чтобы съездить к Лиле, и мы возвращаемся в Берлин вместе, а 19 и 20 декабря я буду с отцом.
- Ну, тогда давай встретимся 21! - воскликнул он.
- Нет, приезжай в следующий вторник в Берлин. 19-го декабря. Мы остановимся в «Ритце».
- Просто гениально!- воскликнул он с иронией. - Это значит, там будет твой отец, его группа, Лила...
- А еще ее мать, моя мать, твоя мать, - смеялась она, хотя Лиаму было совсем не смешно. Она свернулась калачиком около него, вдыхая запах его волос, которые были все еще влажными и пахли шампунем. Затем она, улыбаясь, приподнялась, чтобы поцеловать его в губы, но столкнулась с его гневным взглядом.
- Знаешь, ты хочешь проводить больше времени с Лилой, чем со мной.
- Ты все преувеличиваешь, я совсем нечасто вижу Лилу. Тем более мы расстаемся не надолго. Мы расстаемся во вторник, и ты на несколько дней едешь в Испанию на промо-акции. Когда ты вернешься? В пятницу... - вспомнила она, сверяя дни с записной книжкой. - В выходные ты у своих родителей и встречаешься с друзьями... а я буду в Берлине во вторник.
- Пятница, суббота, воскресенье, понедельник. Четыре дня, Ана. Четыре дня, это так долго! Видимо не для тебя. Ты готова все разрушить ради какой-то девчонки, которую я не знаю, которая никто…

- Все совсем не так, - прервала она его, - я еду в Лондон, чтобы отвезти наброски матери Лилы. Наброски, которые я сделала, чтобы иллюстрировать тексты моей матери. Ты знаешь, что Лила не умеет общаться, но на вечеринках она будет предлагать подарки и книги гостям. Мы с мамой как раз разрабатывали небольшие эскизы обложек и иллюстрации к этим книгам.
- Я знаю, но так как ты увидишь ее во вторник, тебе совсем не нужно ехать в Лондон в воскресенье.
- Если бы только передать ей наброски. Но на концерте Danger мы не собираемся говорить о работе …
- Отправь их по почте!
- Нет, я должна встретиться с ней, если она захочет что-то изменить, я должна немедленно внести эти изменения... И так я смогу сделать необходимые изменения под ее руководством, - объяснила Анаис, но она хорошо понимала, что, что бы она сейчас ни сказала, это только еще больше раздражало Лиама. Он не хотел соглашаться с тем, что она не собиралась ничего отменять ради того, чтобы приехать к нему в Гамбург на эти выходные.

Он встал постели, не говоря ни слова, и пошел за сигаретой. Она ненавидела, когда он реагировал подобным образом. Она понимала, что для него было важно, когда она могла все отменить ради него. Но у нее также были свои обязательства, она должна была соблюдать установленные сроки, когда она рисовала манга. Она должна была придерживаться плана и сроков, когда выполняла проекты для Лили Лондон. Так же, как и он не мог отменить промо-акции в Мадриде.

- Я тоже хочу провести выходные с тобой…

Он ничего не ответил. Он довольствовался тем, что затягивался сигаретой с наполовину печальным, наполовину взбешенным видом, который она так хорошо знала. Он вытащил свой компьютер из сумки и подключил его к розетке, чтобы зарядить аккумулятор. Она была готова накричать на него — он всегда своими такими замашками портил их встречи, но одновременно она хотела сжать его в своих объятиях, зная, что он на самом деле был разочарован и печалился от того, они смогут увидеться только через неделю.
Она машинально листала свою записную книжку, и ее взгляд остановился на странице субботы 16 декабря. День Святой Алисы. Они с Анитой всегда пытались порадовать друг друга в этот день, стараясь сделать сказку Льюиса Кэрролла реальностью. Они пекли разноцветные кексы и делали коктейли с разными вкусами, но обязательным ингредиентом - водка "Абсолют". И конечно, они читали выдержки из книги, которая у них была на многих языках, пытаясь догадаться откуда взят тот или иной отрывок. Анаис заулыбалась, вспомнив их вечеринку прошлого года: ей было намного проще читать книгу, чем ее матери, которая совсем не говорила по-немецки, но зато свободно владела шведским! Каждый год они обе с нетерпением ждали именно этого дня. Однако, увидев замкнутое лицо Лиама, она уже была готова передвинуть эту вечеринку и последовать тому плану, который он предложил. Если они с матерью отметят день Св. Алисы в среду, на следующий день она сможет уехать в Германию и провести пятницу и субботу с Лиамом. Затем она поедет из Гамбурга в Лондон, утром 17-го декабря в воскресенье, как она и планировала.

Она как раз собиралась сказать об этом Лиаму, но в это время зазвонил его сотовый. Вибрация вибро-дозвона глухо отражалась от поверхности тумбочки. Он бросился к телефону, даже не посмотрев в ее сторону. Улыбка смягчила его лицо, когда он увидел, кто звонил ему. Это был Фил, его лучший друг. Ее сердце защемило, когда она наблюдала такую резкую смену настроения. Ей было больно от того, что звонок другого человека смог так сильно обрадовать его. Он уже весело болтал с Филом, рассказывая ему об истории с фанатами и вертолетиком, и через какое-то время сел рядом с ней на кровать. Затем он потянулся через всю кровать, чтобы достать пепельницу, которая стояла на тумбочке по другую сторону кровати, но так и не смог до нее дотянуться. Анаис подала ему пепельницу. Она уже почти поднялась с кровати, когда он удержал ее, положив руку ей на ногу. Он кивнул в сторону компьютера, на котором играла музыка, и, прикрыв телефон, попросил уменьшить громкость. Он широко ухмыльнулся, и озорной огонек зажегся в его глазах, пока он слушал Фила.
Она встала, уменьшила громкость звука, а потом открыла один из своих чемоданов. Она поняла, что Лиам уже полностью забыл об их споре. Он был увлечен уже чем-то еще. Услышав его смех, она решила не отменять вечеринку, которую они с матерью решили провести на день Св. Алисы. В конце концов, он будет в Гамбурге не один. Если он заскучает по ней, ему надо только пригласить Фила. Фил всегда мог поднять настроение Лиама, например, как сейчас! Из чемодана она вынула спортивные кеды Ed Hardy, с головой гейши на правом боку и с небольшим ремешком.
Она вновь закрыла свой чемодан, взяла кекс и села за компьютер, чтобы проверить свою почту. Но скоро зазвонил ее телефон. Это была Лила. Так как Анаис не ответила на ее смс, она не могла больше ждать и позвонила, чтобы получить ответ на свой вопрос.

- Привет, ты получила мою смс? Будешь сопровождать меня на неделе моды?
- Ой, Лила, я действительно не знаю. Лиам будет в отпуске, и он уже злится, потому что я не смогу провести эти выходные с ним. А тут еще одна неделя в разлуке. Это не легко, ты же знаешь…
- А что ты будешь делать в эти выходные?
- Это день Св. Алисы, а потом я еду к тебе, помнишь?!
- Ах да, точно! А затем мы идем на концерт Danger. Это уже на следующей неделе, да?
- Да, а еще у меня есть кое-какие дела дома. Я не могу быть с ним в эти выходные.
- И почему он злится?
- Потому что он хотел, чтобы мы провели эти выходные вместе.
- Когда он только поймет, что у тебя есть своя жизнь? Ты же не можешь пропустить ни неделю моды в Милане, ни неделю моды в Париже! Там будет несколько новых мужчин-моделей, с которыми ты просто обязана познакомиться. Они тебе понравятся — они такие милашки! Они такие клевые. Тайлер Риггс и Коул Мор скорее всего тоже будут участвовать в дефиле. Они только начали карьеру моделей, но они уже в центре всеобщего внимания!
- Коул - это тот парень из Техаса, с кем ты встречалась этим летом?
- Да!! И я хочу познакомить тебя с ним. Как я тебе уже говорила, когда я с ним познакомилась, он жил на улице. Вот кто уже успел многое познать в этой жизни, несмотря на свой юный возраст.
- И правда, было бы здорово познакомиться с ним…
- Тебе бы действительно было интересно познакомиться с ним, хоть кто-то еще в твоем круге общения, кроме этих четырех болванов, с которыми ты проводишь все свое время, и которые не так уж и много успели испытать в этой жизни!
- Короче, - прервала ее Анаис. Она не хотела больше слушать, как ее лучшая подруга критиковала ее парня. - Давай дождемся января, а там видно будет…
- Так он не хочет, чтобы ты туда ехала?! - воскликнула Лила, начиная злиться.
- Мы еще не закончили говорить об этом, - сказала она, и прежде чем повесить трубку, решила, что будет справедливо, спросить у подошедшего Лиама то, что они еще не обсуждали.

Все еще оставаясь на связи с Лилой, она пересказала Лиаму их разговор, а он напомнил ей, что он будет в Гамбурге в январе и феврале, а затем в феврале он отправится в тур по Соединенным Штатам прямо перед их большим туром по Европе, который планировался на март-апрель, а в мае будет промо-тур в Соединенных Штатах, а летом в июне-июле будут фестивали, в скорее всего в августе они опять отправятся в тур по Соединенным Штатам. Плюс ко всему они будут работать над своим третьим альбомом. Он надеялся, что Анаис согласится провести с ним только один месяц в году, когда он мог побыть дома. Даже если он все же будет занят в течение дня: репетиции и деловые встречи, по крайней мере, они смогут ходить вдвоем на вечеринки и вместе проводить ночи.
Лила приглашала и его, чтобы он мог сопровождать девушек. Если хочет, он мог бы взять с собой Тео, так как она хотела посетить не только неделю моды. Ей еще не было восемнадцати, а в маленьких барах, где частыми посетителями были известные модели, ее бы не стали обслуживать. Но Лиам напомнил ей, что если у нее не было других друзей, то это была целиком ее проблема. Он с братом хотел бы воспользоваться возможностью спокойно отдохнуть, потому что у них есть настоящая работа, у них есть запланированные встречи, концерты и другие обязанности…

- Но если твоя работа заставлять кричать этих маленьких дур, - сказала она нарочито любезно, когда Лиам взял телефон.
- Как и заставлять парней исходить слюной, когда снимаешься топлес для журналов, - возразил он, намекая на фотосессию Терри Ричардсона, в которой она участвовала для Purple Mag.
- Говоря о парнях, ты знаешь, что Анаис не помешало бы пообщаться с наиболее красивыми представителями человечества. Потому что мне уже больно смотреть на то, что она из себя делает: то она депрессивный эмо-готический подросток, то абсолютно эйфорическая рок-принцесса, ее репутация в глазах людей серьезно запятнана! - начала Лила.
- Ана может делать, что хочет, но я буду в Гамбурге с моими друзьями. Ты знаешь, друзья — это люди, которых мы ценим, и которые в свою очередь ценят нас, с которым можем выпить и хорошо провести вечер. И те люди, которые настолько необщительны, что если один их друг уезжает, то целая трагедия, и им не к кому больше обратиться, должны заметить существование и других людей…

Лила всегда относилась к нему не самым лучшим образом. И Лила, И Лиам ревновали Анаис друг к другу, также как Анаис ревновала Фила к Лиаму за то, что тот проводил слишком много времени в его компании, доверял ему больше всех и знал о нем практически все…
После короткого разговора с Лилой Лиам выключил телефон и протянул его Анаис.

- Ты бы мог быть с ней и полюбезнее, - она упрекнула Лиама.
- Да, мог бы, если бы она была любезнее со мной.
- Согласна, ей бы это тоже не помешало…

Он достал косметичку из своего большого чемодана, открыл ее и поднес флакон с парфюмом прямо под нос Анаис.

- На мой день рождения она подарила мне « Egoiste»!
- Я знаю, что ты предпочитаешь Dior, но Chanel тоже совсем неплохо, - она попробовала пошутить и подошла к нему, чтобы взять у него флакон. Она капнула немного парфюма ему на шею и вдохнула его запах.
- Ты же знаешь, что проблема не в этом.
- Обожаю этот парфюм… - сказала она, прижимаясь к Лиаму.
- Но тем не менее она подарила его мне, надеясь этим обидеть меня, - продолжал настаивать Лиам.

Лила считала, что Лиам вел себя, как собственник по отношению к Анаис, позволяя ей обслуживать себя, даже если это была изначально и ее инициатива. Она считала, что он мог бы отказаться от ее услуг и сварить себе кофе сам или, например, помочь на кухне у себя в доме в Гамбурге. Но Анаис нравилось все делать самой, к тому же она знала какие травы и специи нужно добавить. Поэтому Лиам никак не мог понять, почему Лила вмешивается во все это…

- Не воспринимай это всерьез. Она шутит.
- Странные у нее шутки... Я все время задаюсь одним вопросом: «Как ты можешь дружить с подобной девушкой?»
- А ты уж очень строг к ней. У нее было трудное детство... - сказала она, отойдя от него и сев на комод.
- Как у всех в этом мире.
- Она много значит для меня, также как и Фил для тебя …
- Но Фил — мой настоящий друг. Он учится, он руководит нашим фан-клубом, и у нас столько много общего... музыка, мода, искусство все, что можно назвать "темным"... А что связывает тебя с Лилой? Ты заслуживаешь лучшей подруги, Schatzi.
- Окей, да, меня мало что связывает с Лилой, но мы выросли вместе. У нас похожие семьи. У меня нет никого ближе, она мне почти, как сестра…
- Ты говоришь о ней, как о сестре! – воскликнул он. – Но все, что она хочет – это познакомить тебя с другими парнями! Как бы между прочим, чтобы ты и не заподозрила.
- Ты же знаешь, что я никогда не воспринимала всех этих манекенщиков серьезно.
- Тогда почему ты хочешь пойти на неделю моды?
- Чтобы пообщаться с Лилой и повеселиться. Правда, я бы очень хотела поговорить с этим манекенщиком, который долгое время был безработным, и узнать, каково жить на улице! Ты бы мог пойти со мной. Она приглашает и тебя!
- Нет, я не могу. Мне надо готовиться к туру! И я бы хотел провести это время с тобой, так как после, до конца года, мы не сможем быть вместе. Ну, что же, езжай к ней! Мне это уже порядком надоело. Ладно, я пойду к брату, - решил он, прежде чем этот разговор в очередной раз перейдет в спор.
- Ну-ну, но ты даже представить себе не можешь, что такое быть совершенно одной! - обвиняла она его, пока он брал свой телефон и направлялся к двери, чтобы выйти. - У тебя есть группа, команда работников, и самое главное, у тебя есть Тео.
- Ой, еще и ты мне важна, как и Тео! - ответил он раздраженным тоном, и когда он прошел перед нею, она протянула ногу, чтобы остановить его. - Что?
- Пожалуй, не стоит тогда звать меня, если ты хочешь только ругаться после того, как получишь свое…
- После того, как я получу свое?! - воскликнул он в шоке, поняв, что она сказала это совершенно серьезно. Он широко открыл глаза и покачал головой, и направился к двери. - Это самое лучшее, что ты только могла придумать. Ну, надо же! - услышала она, как выкрикнул это, уже закрывая дверь.

Она вздохнула, и сползла на пол с комода. Но зачем она сказала ему это? Он был недоволен ситуацией с Лилой, а она перевела все на него и ляпнула первое, что пришло ей в голову. Что бы там ни было, что сделано, то сделано. К тому же, она совсем не злилась на него, за то, что он критиковал Лилу. Она ревновала его к Филу. С ним он был всегда любезным и всегда улыбался. Ему нравилось проводить с ним время. Он никогда не ругался с ним. Они как будто все время были настроены на одну волну. Несомненно, Фил был его самым лучшим другом. А была ли она для него лучшей подругой?
Она упала на кровать и начала рассматривать хрустальную люстру и лепку у потолка на противоположной стороне. Она чувствовала себя абсолютно бессильной в таких трудных жизненных обстоятельствах. Если бы все зависело только от нее, она бы отменила все, чтобы только быть рядом с Лиамом. Но она не должна забывать о других людях, она должна была выполнять свои обязательства. Она не могла постоянно уступать ему. Но она хотела сделать его счастливым, ей всегда льстило, когда он радовался ей, потому что любил ее и хотел проводить с ней все свое время. Она тоже хотела проводить с ним все свое время. Ей нравилось, когда он обнимал ее, прикасался к ней, улыбался ей…
Она закрыла дверь. Она хотела пойти за ним, обнять его и улыбнуться ему, чтобы он в свою очередь обнял бы ее и улыбнулся ей. Но именно он спровоцировал эту ссору, и он ушел, и если он бы хотел проводить время с нею, он бы уже вернулся. Она опять принялась читать книгу, которую нашла открытой на постели, и вновь очутилась на улицах Лос-Анджелеса рядом с Мерри Джентри.

Когда Лиам открыл дверь смежной комнаты Тео, на пороге лежал футляр от его акустической гитары Гибсон, поэтому Лиаму пришлось через него перешагнуть, чтобы попасть внутрь. Комната была в полумраке, ее освещал только свет от экрана телевизора, по которому шел американский канал E!ТV. Тео сидел на постели и беседовал с другими. Лиам прошел, не сказав ни слова, и сел рядом с Тео. Он увидел, что Грегор и Ализ сидели на диване, а Тейлия и Ализ — в креслах напротив. Коктейли и бутылки с RedBull стояли на низком столике.
Он неожиданно попытался остановиться, когда уже садился на кровать, одновременно развернувшись, и чтобы не упасть в последний момент уцепился за Тео, который протянул ему руку и усадил его на край кровати.

- Эх, ну, ты уже успел напиться что ли? - спросил его Тео, который все еще поддерживал его рукой, пока Лиам устраивался поудобнее.

Лиам даже не ответил. Грегор и Ализ? Тейлия и Ализ? Он не был пьян, но его мозг отказывался воспринимать любую информацию. Ализ, которая сидела ближе всех к нему, улыбалась, Тейлия как-то странно посмотрела на него уже второй раз за этот вечер, один Грегор смеялся и продолжал пить RedBull, а рядом с ним... Было совершенно очевидно, что это была не Ализ. Но у нее была такая же худенькая фигура и коротко подстриженные темно-русые волосы.

- Мейнон?! - удивился он. - Ты подстриглась?
- Да. Привет, - ответила она, немного смутившись тому, что она, не понимая почему, была так рада видеть его.
- Разве еще можно чем-то удивить нашего лидера! - пошутил Грегор, толкая Лиама локтем.
- Да, заткнись ты! - ответил Лиам довольно резко, и все поняли причину его плохого настроения.
- Вы опять поругались? - предположил Тео, но это прозвучало больше как упрек, а не вопрос.
- Когда еще я хотел провести весь день с кем-нибудь еще, кроме нее? Защищался Лиам, и все посмотрели на него с понимающей улыбкой. Такие споры возникали между ними каждый раз, когда они встречались.
- Ну, хватит! - воскликнула Тейлия. - Все будет хорошо. Выбирай коктейль, а я закажу, - сказала он с утешительной улыбкой, подойдя к нему.

Телефон был на ночном столике. Она протянула Лиаму меню и села рядом с ним, а тем временем Тео уже возобновил свой оживленный разговор с Мейнон. Усиленно жестикулируя и позволяя Грегору время от времени рассказать об очередном смешном случае, он сообщил ей о последних днях тура Freiheit и о церемонии MTV EMA, в которой они, наряду со всеми остальными известными артистами, участвовали впервые в своей жизни.

- Что случилось? - спросила Тейлия тихо.
- Ох, - вздохнул он с раздражением. - Я думал, что мы встретимся в эти выходные, когда мы вернемся из Испании, но она не может. Она сказала, что она должна поехать в Лондон, потому что она должна там что-то, не знаю что, сделать…
- А может быть, у нее, правда, там важные дела?
- Да, конечно... Закажи четыре «маргариты» - сказал он, бросая за спину меню, прежде чем лечь посредине кровати. Тейлия тем временем набирала номер, чтобы сделать заказ.

Ализ расхохоталась, и он машинально проследил за ее жестом, когда она поставила свой синий коктейль на стол, рядом со старым номером журнала «Bild», который вышел, по крайней мере, три недели назад. Он должен был признать, что молодой человек в кепке на фотографии был очень похож на него. На фото этот молодой человек склонился над блондинкой, которая была одета в такое же пальто, какое было у Тейлии. Лица женщины не было видно. Подпись под фотографией гласила: «солист Japan Road изменяет своим фанатам и флиртует со своей гримершей». Он не смог подавить улыбку и взглянул на Тейлию, которая в это время заказывала коктейли по-английски.
В этот момент, после споров с Анаис и из-за недостаточного внимания со стороны брата, ему очень захотелось, чтобы их мать была сейчас здесь, чтобы она могла обнять его и поддержать его. Почему с Анаис всегда все шло наперекосяк? Совсем не так, как он хотел? Он не хотел идти к Тейлии со своими проблемами. Она была его гримершей. Иногда, она выступала в роли няни, но она все же оставалась его служащей. Скорее всего его коллегой. Он не любил унижать свой персонал и часто напоминал им о том, что они работали не только для него, но и всей группы. Он предпочитал говорить, что они работали все вместе. Тейлия создавала совершенное лицо солиста Japan Road, которое он предлагал фанатам, заставляя их мечтать... Да, ему действительно нравилось так думать.

- Они принесут наш заказ через десять минут. Ты даже представить себе не можешь, что мне приходится терпеть дома от мужа! - продолжила она, в то время как Лиам спрашивал себя, знала ли публика о том, что ей уже было тридцать четыре года, что она была замужем и что у нее был маленький мальчик четырех лет? - Когда он мне говорит, что я предпочитаю светские вечеринки и не люблю оставаться с ним и Джулианом, или что ты не нуждаешься в моих услугах весь вечер, меня это выводит из себя! Тогда я очень хорошо понимаю Анаис. Если она едет на свою встречу в Лондон, значит у нее нет другого выбора.
- А ты гримируешь своего мужа? - спросил он задумчиво. Он совсем не слышал ее последнего предложения.
- Нет! - воскликнула она, смеясь.
- Тогда как же он может понять, что мне просто необходима твоя помощь во время торжеств и церемоний? Я бы даже сказал жизненно необходима! Если мне попадет в глаз соринка, и я потру его, то бьюсь об заклад, что размажу тушь и подводку по всему лицу, - сказал он, смеясь, когда сам представил эту картину.
- Или если ты будешь сильно волноваться, получая премию, то после я не смогу тебе позволить давать интервью и фотографироваться с лицом, похожим на Элис Купер (Alice Cooper)!
- Когда тушь и подводка стекают по всему лицу!

Они оба расхохотались, и Тео повернулся и посмотрел на них, прежде чем возобновить свой рассказ о церемонии EMA.

- Мы все продумали и посчитали, что все должно быть просто: нужно было изобразить, как будто мы улетаем на луну. Нас нужно было прицепить на страховочный трос, и на последнем припеве, мы как бы взлетали наверх.
- Но эти простофили не созданы для полетов! - прокомментировал Лиам, вмешиваясь в обсуждение.
- Но без опор, все начинает раскручиваться в разные стороны, - объяснил Грегор.
- Играть в воздухе это совсем не то, что на земле, - добавил Тео. Кроме того, невозможно сделать так, чтобы Гюнтер взлетел со своими барабанами... И именно я придумал, что надо просто приподнять ту часть сцены, где находились музыканты, и только Лиам один должен был взлететь на красивом страховочном тросе.

- Да, и верхняя часть оформления сцены, как и сама сцена, стала бело-серой. Позади нас находились гигантские экраны, на которых зажигались звезды. Все было грандиозно, - вспомнил Грегор.
- И Лиам, который поднялся вверх быстрее, чем мы предполагали, - продолжил Тео, не думая о том, что Мейнон уже видела все это в видео. - В последний раз Лиаму пришлось зависнуть наверху и начать петь припев, пока его потихоньку спускали вниз.
- Это было гениально, - вспомнил в свою очередь Лиам и, забыв обо всем, еще раз в своих воспоминаниях пережил свой взлет и аплодисменты публики…
- Да, как и я! - неожиданно воскликнул Тео и повернулся, чтобы схватить руку брата. Он так сильно гордился своей идеей, что с нетерпением ждал реакции прессы. - Это правда, это было потрясающее шоу! У нас было мало времени, чтобы отрепетировать это несколько раз, но все очень постарались, - сказал он, рассмеявшись при мысли о том, какова была реакция средств массовой информации. - На следующий день во всех заголовках …
- Видео выложили уже сразу же на сайте “Bild”, - уточнил Грегор, покатываясь от смеха.
- В заголовках было написано примерно так: «Лиам, наконец-то, сменил свою ориентацию!»…
Тео, Грегор и Мейнон смеялись до слез, этому также способствовал алкоголь, и скоро их безудержный смех заразил сначала Лиама и Тейлию, а потом и Ализ. Даже Стивен, который принес «маргариту» для Лиама и Анаис, не смог удержаться и рассмеялся.

Вот уже как три года ради успеха группы Лиам оставался вечным холостяком для публики, притворяясь, что у него нет никакой подружки. В пятнадцать лет, когда песня "Zu dem Mond Fliegen" сделала его знаменитым, он никогда не скрывал, что он уже успел познать, что такое любовь, и что у него были подружки, с которыми все было более или менее серьезно, но эти отношения длились совсем недолго. Позже, несмотря на старания папарацци и фанатов, никому не удавалось сфотографировать Лиама с девушкой. Газеты сразу же сделали вывод: либо он - девственник, либо он встречается со своей гримершей, либо он — гей, и его лучший друг Фил был для него, кем-то еще, а не просто лучшим другом …
После церемонии MTV EMA пресса не могла не воспользоваться этой ситуацией и сделала ставку на игру слов. У Лиама было хорошее чувство юмора, и он мог сам над этим посмеяться. Он быстро понял, что пресса не замечала усилия, которые артисты прилагали при создании красивого шоу для публики. В лучшем случае, пресса отмечала, что артисты сделали красивое предоставление. И совсем наоборот, никакая ошибка, никакой недостаток не проходил мимо прессы, и тогда появлялись большие заголовки на радость тех, кто страстно любил читать о промахах и неудачах артистов.

Лиам принялся за вторую «маргариту», когда начался повтор «Girls of the Playboy Mansion» («Девушки из особняка Плейбоя»). Это был самый первый эпизод четвертого сезона. Его показывали накануне, но они пропустили его, так как были заняты: они репетировали песни в своей звукозаписывающей студии.
Лиам вспомнил о песнях на французском языке, которые он недавно повторил с Анаис. Они спели их вместе. Она действительно помогла ему. Она успокоила его тревоги. А он в ответ поругался с ней только из-за того, что она сказала ему, что на следующей неделе они не смогут увидеться... Это правда, что она будет развлекаться в Лондоне без него. И даже в Берлине все было точно также: потому что он не сможет пойти на концерт Danger вместе с ней — фанаты бы тут же их заметили. Но Бог его знает, кого еще она там встретит на концерте! Это может быть ее бывший парень Дэни из группы Sister, который сначала играл в группе ее отца Danger, или ее другой бывший парень Вульф из группы Tier Instinkt, который будет там и обязательно встретится с Анаис... И, конечно же, другие, которых он не знал. Ему просто надо было пойти на этот концерт! Вот она говорила о том, что поедет на неделю моды в Милан и Париж. Но кто мог гарантировать, что там она не сможет познакомиться с другим парнем? С парнем, который может ей понравиться… Он собирался рискнуть и пойти на концерт, даже если фанаты увидят его там!

Он услышал, как открылась дверь. Но это были только Яки и Жизель. Они сели рядом с Ализ и Тейлией. Яки убрал все с низкого столика, чтобы Жизель могла поставить туда свой компьютер. Лиам грустно посмотрел на дверь, делая очередной глоток «маргариты». Когда все-таки Анаис соизволит прийти? "Schatzi" — подумал он, как будто он мог позвать ее с помощью телепатии.
Сейчас он был в таком же состоянии, как в момент прибытия. Он не знал, когда она откроет дверь и войдет, он не знал, когда сможет вновь обнять ее. Если бы он не был таким гордым, он бы просто пошел к ней сам. Но он не мог это сделать. Кроме того, он сам слышал, как она сказала, что он просил ее приехать лишь для того, чтобы утолить свои желания! За кого она его принимала? Он не мог забыть об этом. И все же, он хотел, чтобы она открыла дверь и вошла, и он тогда бы сжал ее в своих объятиях. Но без сомнения, он не сделает первый шаг! Если она не придет, ну, у него была «маргарита»…

Увлекшись сериалом, он не заметил, как она вошла. Дверь была приоткрыта, и Анаис легко проскользнула в комнату. Он заметил ее присутствие только, когда она поздоровалась с Тейлией и Жизелью. Грегор встал с постели, чтобы обнять ее, а она спросила Мейнон, все ли было хорошо, и, обогнув кровать, шагнула в распростертые объятия Тео. Лиам прислонился к спинке кровати и не шевелился. В этот момент она очутилась напротив него, и он машинально начал потирать висок.

- Рады снова увидеть тебя, - сказал он, широко улыбаясь. - Вот твоя «маргарита».
- Кру-у-у-у-то! - воскликнула она, высвободилась из объятий Тео и подошла к Лиаму.

Она обняла его, как будто они только что встретились. Она прижалась лицом к его впадинке на шее и вдохнула парфюм, которым она недавно капнула на него. Egoïste... Ну, ладно, если он хочет, чтобы было по его. Он любит ее, а она нуждалась в нем. Даже если это всегда заканчивалось спором. Она устроилась на его плече таким образом, чтобы видеть телевизор, и он обнял ее руками, как двумя большими крыльями, которые источали его любовь, которые пленяли ее и одновременно защищали ее. Он крепко сжимал ее в своих объятиях и склонил голову, касаясь подбородком ее макушки, тем самым молча подавая ей сигнал о том, что они помирились. Им не нужно было никаких объяснений, им не нужно было извиняться, им не нужны были никакие слова.

К концу эпизода, Яки привел Гюнтера в комнату Тео. Анаис встала, чтобы поздороваться с ним и спросить о Джулии. Он сразу же протянул ей маленькую сумку, которую до этого держал в руках.

- Книги! – воскликнула она, открыв сумку.
- Да, они принадлежали моей сестре, и она нашла их, наводя порядок у себя в шкафу. Когда я прочитал введение, я сразу же подумал о тебе! Это — специальная литература, но я уверен, что тебе понравится. Это что-то между фэнтези научной фантастикой. Чуть-чуть напоминает Жюля Верна, который уже в 19-ом веке написал о том, что люди смогут полететь на Луну. Действие в четырех книгах происходит в Лондоне, во времена королевы Виктории. Вот, например, «Восторг Вампиров», - сказал он, открывая книгу, чтобы она увидела резюме, - здесь Оскар Уальд является пресонажем…
- Ой, ну тогда мне точно понравится, я просто уверена в этом!
- «Оборотни Лондона» написаны тем же автором, поэтому я и ее принес тебе. В "Анна Дракула", королева Виктория выходит замуж за графа Дракулу, а в книге "Ночь Морлока» персонажи из «Машины-времени» и Морлок на машине-времени возвращаются в прошлое во времена короля Артура и Колдуна Мерлина…
- Все эти книги кажутся такими интересными! Спасибо! - сказала она, обнимая Гюнтера.
- Смотри, - сказал ей Тео, который начал читать резюме к книге «Восторг Вампиров». - Здесь Г. Уэлльс является персонажем! Ведь это он написал «Машину-времени»?
- Какая начитанность! - насмехался Лиам.
- Они сделали римейк на эту книгу, по-моему, совсем недавно. Мне было достаточно одного раза посмотреть этот фильм, - Тео продолжал говорить, игнорируя замечание брата.

Они какое-то время беседовали, пока Жизель подключала свой ноутбук и открывала свои файлы. Затем Яки попросил парней и Анаис придвинуться ближе к столику, чтобы сверить их расписания на следующий день. Мейнон осталась сидеть на постели, чтобы не беспокоить их. Анаис сидела на коленях Лиама, и он уткнулся головой между ее лопаток, время от времени целуя ее татуировку или упираясь подбородком в ее плечо.
Как обычно, Жизель сообщила, что Лиама разбудят раньше, чем других, чтобы он смог позавтракать прежде, чем придет Тейлия, чтобы наложить ему макияж и причесать его, затем они все вместе спустятся вниз и будут давать автографы до 14.30, а потом пойдут готовиться к передаче. У них будет интервью в 16.00 в студий. Она напомнила Анаис, чтобы та была в отеле к 16.30. Затем она передала парням, что многие хотели бы взять у них интервью, их также приглашали принять участие в телевизионных передачах, и они могли бы согласиться и принять некоторые предложения, так как у них был перерыв с 16.30 до 21.00, прежде чем они должны появиться на Сен-Дени.

- Я не буду сидеть в номере все это время! - предупредил их Лиам, который уже даже сейчас тяготился тем, что ему приходилось терять время в этом маленьком помещении без особых удобств.
- Если вы будете давать еще несколько интервью, тогда вам нужно будет перемещаться из одного здания в другое.
- Но мы уже обговорили все интервью и выбрали эти две передачи, - возразил Лиам, с раздражением взглянув на брата.
- Мы с Джошом отобрали самые важные, - напомнил всем Тео. - Мы хотели дать себе возможность больше отдохнуть и спокойно поесть.
- И ты вернешься ко мне, - сказала Анаис, поворачиваясь к Лиаму, чтобы улыбнуться ему и поцеловать его в губы.
- Да, тогда мы вернемся сюда, чтобы поесть, - решил он за группу, обнимая Анаис.
- Нет, это чересчур сложно, - возразила Жизель. - Вам надо уехать из студии, доехать до гостиницы, войти в нее и снова выйти — и все передвижения будут сопровождаться фанатами…
- Ну, и что! - Лиам поднял бровь, - не вижу, в чем здесь проблема.
- Это стресс для всей группы …
- Вовсе нет! - воскликнули сразу все четыре участника группы.
- Пусть он один возвращается к Анаис, - вмешался Гюнтер, зная, что если бы Джулия была здесь, он бы поступил точно также. - Для нас это не проблема.
- Если следовать логике, - настаивала Жизель, - вы вернетесь в 17.00, фанаты, находящиеся здесь, позовут других, и когда вы уходить отсюда в 21.00, их будет уже в два раза больше.
- Ну, и пусть повеселятся! - воскликнул Тео, взмахнув рукой, как будто отметая последний аргумент.
- Итак, мы будем возвращаться, - отрезал Яки и повернулся к Жизель, чтобы изменить расписание.

Они также переговорили с Ализой и сохранили окончательную версию на флешке, чтобы Яки мог пойти и распечатать расписание в фойе у регистрации. Тео обвел всех взглядом, улыбаясь. Лиам продолжал обнимать Анаис, и Тео нежно потрепал ее за колено. Он заботился не только о брате, но также и о ней. Он знал, насколько трудно ужиться с Лиамом, но он также знал, как сильно Лиам любил Анаис и как дорога ему была каждая минута, проведенная с ней. Ни Грегор, ни Гюнтер, ни он не хотели провести четыре часа в номере, пока Анаис была с Лиамом. Скоро вернулся Яки с окончательным вариантом расписания на следующий день.
Он отдал один экземпляр Лиаму, а другой - Жизель. Тео придвинулся к брату, чтобы сверить свое расписание с его. Лиам особенно внимательно посмотрел на время, отведенное для его макияжа и прически, а затем посмотрел с Анаис на время, которое они могли бы провести вместе. В их распоряжении было все утро и обед: ему нужно было уезжать в 14.30. Затем он вернется на четыре часа в гостиницу, снова уедет, и окончательно вернется в 22.30. Все было правильно. Анаис уже приходилось встречаться с ним, когда его весь день с утра до вечера был посвящен промо-акциям.
Он передал расписание Тейлии, и они вместе обсудили время для макияжа/прически. Грегор и Гюнтер получили одну копию на двоих. Жизель закурила сигарету и начала описывать Яки расположение студий на Сен-Дени. Тео также закурил сигарету, которую Лиам тут же отобрал у него, потихоньку, каждый принялся беседовать со своим соседом.

ПРОМО-АКЦИЯ ПОНЕДЕЛЬНИК 11-го ДЕКАБРЯ 2007 г.


12.00 Разбудить Лиама и Анаис

12.30 Лиам и Анаис обедают

13.00 Разбудить Тео, Грегора и Гюнтера

13.30 Тео, Грегор и Гюнтер обедают
Макияж Лиама

14.15 Макияж Тео, Грегора и Гюнтера

14.30 Выход из отеля - Раздача автографов

15.30 / 16.00 Репетиция к передачам 1 и 2 на Сен-Дени

16.00 / 16.30 Интервью в студиях Сен-Дени

16.30 / 17.00 Анаис Интервью в гостинице

17.00 Возвращение в гостиницу

(18.00 Начало записи передач 1 и 2 на Сен-Дени)

19.00 Ужин для всех в гостинице

19.45 Макияж Лиама
20.15 Макияж Тео, Грегора и Гюнтера

20.30 Выход из гостиницы

21.00 Запись передачи 1 --To The Moon, Soon
-- Todgeliebt (по-французски)
-- Schwarze Weihnachten (Черное Рождество – прим. переводчика)

22.00 Запись передачи 2 -- Love Us Untill Death
-- T’Envole Pas (Не улетай – прим. переводчика)

22.30 Возвращение в гостиницу

Казалось, что это маленькое собрание закончилось. Анаис высвободилась из объятий Лиама, чтобы присоединиться к Мейнон. Им надо было столько много рассказать друг другу! Они устроились на противоположном конце кровати, чтобы хоть как-то отдалиться от остальных и поговорить, и тут Анаис поняла, что им нечего пить. Она увидела, что Лиам собирался выпить «маргариту», которую она оставила на низком столике.

- Ему повезло, что Яки этого не видит. Это уже его третий коктейль, - сказала Мейнон.
- Он никогда не видит! Ты даже представить себе не можешь, что к концу тура Freiheit уже можно было даже не хитрить! - воскликнула она, понизив голос. - В общем, Лиам, Тейлия и я заказываем несколько коктейлей «маргарита». Обычная уловка. В туре им позволяют только два коктейля. Тогда нет выбора, надо хитрить! Когда там еще и Ализ, то все вообще легко выпить по три коктейля. Со стола осторожно убирается пустой стакан, Ализ может заказать два коктейля, один для нее и один для для меня, а я утверждаю, что не пила второй коктейль. Точно также все происходит с Тейлией, она может заказать, сколько хочет. Еще нужно пересаживаться с места на место, и когда они садятся на наше место, никто не замечает, что они пьют из нашего бокала.
- Да вы просто банда алкоголиков!
- Также срабатывает техника наполовину выпитого стакана. Ализ или Тейлия идут за коктейлем в бар, заказывают безалкогольный коктейль для себя, а также несколько коктейлей «маргарита» для нас или другие коктейли для других. Парни затем исчезают в туалете с Яки и другим охранником, а я остаюсь с Хелльстремом. Они приносят нам наши коктейли, которые я сразу же разливаю по наполовину наполненным бокалам. Я насвистываю мимоходом, а служащий гостиницы забирает пустые стаканы.
- Они должно быть принимают вас за психов!
- Серьезно! - воскликнула Анаис, смеясь.
- Но когда вы в отеле, как сейчас, вы ограничены в своих действиях…
- Они никогда не ограничены в своих действиях, - сказала она, обведя взглядом все вокруг и взяв оба бокала из-под «маргариты», оставленные на стойке у изголовья кровати.

Она взяла бутылку Evian, стоящую в стороне, и скромно наполнив бокалы наполовину, отставила бутылку в сторону. Не прячась, она поставила бокалы на меню, которое заменило ей стол.

- А теперь смотри, - сказала она совсем шепотом, широко улыбаясь. - Ализ?! - спросила она довольно громко, сразу же привлекая всеобщее внимание и поворачиваясь спиной к напиткам. - Могу я завтра взять Мейнон с собой на интервью?
- Ну, если ты хочешь…
- Круто! Не двигайся, я сейчас найду тебе мои манга, - она резко спрыгнула с кровати, опрокидывая стакан, стоящий сзади.
- Ана, осторожно! - воскликнула Мейнон, которая только сейчас поняла ее план.
- Эй, это моя постель! - воскликнул Тео.

Анаис выругалась по-шведски и со смущенным видом извинилась перед Тео, который в свою очередь сказал ей, чтобы она не переживала. Она еще раз извинилась и спросила с невозмутимым видом у Ализ, могла ли она заказать им два коктейля «маргарита», прежде чем убежать в свою комнату в поисках манга. Она подошла прямо к мини-бару и взяла оттуда две мини-бутылки виски и три мини-бутылки водки, которые она засунула за резинку своих трусиков. Она захватила две коробки кексов, которые она несла перед нею так, чтобы никто не увидел маленькие бутылки под тонкими спортивными штанами. Поверх коробок она положила свои манга и вот так возвратилась в комнату Тео.

- Посмотрите, что я вам принесла! - громко сказала она, складывая коробки на стол. И встав спиной к Яки, она оттянула ткань штанов с живота так, чтобы Грегор, Тейлия, Лиам и Тео, сидящие напротив нее ясно увидели, что под резинкой трусиков у нее были мини-бутылки со спиртным.
- Можно нам заказать кока-колу, или нам есть пирожные в сухомятку? - Тео иронично спросил Яки, в то время как Анаис вернулась на кровать, с которой уже сняли покрывало.
- Я сейчас закажу вам кока-колу и провожу Жизель.
- Две бутылки для меня, - сказал Лиам. - Я очень хочу пить…
- Да, и мне тоже, - сказал Грегор.
- Я закажу каждому из вас по две колы. Тейлия?
- «Маргариту» для Ализ и меня, спасибо, сказала она, повернувшись к Жизель, затем парни по очереди пожелали ей доброго вечера, предвкушая мысль о том, что через какое-то мгновение они смогут предаться своим незатейливым радостям…


Глава 8
Этаж вне доступа

Воскресенье, 10-ое декабря 2007 г.
21:50

Зоя и Саманта проскользнули в лифт, и их почти охватила паника, когда двери лифта закрылись, чтобы отвезти их на пятый этаж. Эмоции захватили их, они очень сильно волновались. Одновременно они утешали себя мыслью о том, что ни один работник службы безопасности не остановил их по дороге, и удовлетворенные этой победой, они умирали от страха, думая о том, что их ожидало на этаже.

- О, черт, мы поднимаемся на их этаж! - воскликнула Зоя, прерывисто дыша.
- Во что ты меня втянула? - жаловалась Саманта, которая внезапно захотела, чтобы лифт так никогда и не доехал до этажа. - Что мы будем делать, если наверху охрана?
- Невозможно, они все внизу!
- Да, не СБГ, а охрана отеля.
- Почему они должны быть там, если вся группа в баре? Они скорее всего там на входе, чтобы не дать…

Она не успела закончить свою фразу, когда лифт резко остановился, и двери открылись на великолепный маленький холл пятого этажа. Они выругались жалобным голосом и немного смущенно посмотрели по сторонам. Они надеялись, что лифт привезет их в общий коридор, не в холл, в который выходили три коридора. Их сердца колотились, и они ощутили то же чувство облегчения и удовлетворения, как когда они добрались до лифта. Каждый пройденный этап был для них победой. Они подумали об этих бедных фанатах, которые ждали снаружи и для которых группа была недоступна. На самом деле войти в гостиницу было легко, затем пройти в бар, а потом прокрасться в лифт, чтобы подняться на этаж. Они сразу же почувствовали, насколько близко они подобрались к группе. Они видели внутреннюю часть гостиницы, недоступную для остальных, их этаж, коридоры, по которым они проходили... Интерьер, в котором они будут жить в течение двух ближайших дней...

Она вышли из кабины лифта и осторожно пошли по толстому паласу, восхищаясь большой хрустальной люстрой, освещающей холл. Маленький деревянный круглый стол стоял в центре. Напротив около прямоугольного стола стояли два старинных стула, а на столе находилась красивая лампа. Диван и кресло, обтянутые зеленым вельветом, располагались слева перед большой дверью, в зеркальном стекле которого отражалась великолепная люстра. Продвигаясь вперед, они увидели, что во всех коридорах расстелен палас, а стены обклеены светлыми обоями. Все здесь дышало роскошью.

- Ух ты, здесь так красиво! - восхищалась Саманта.
- Скорее всего они всегда снимают в отелях такие номера, - сказала Зоя совсем тихо.
- Да, скорее всего. Я бы хотела заглянуть в их номера!
- Подожди, может быть, и заглянем. А сейчас надо подойти к каждой двери и послушать, где говорят по-немецки.
- Подслушивать у дверей? А если нас поймают? - внезапно заволновалась Саманта.
- Пойдем! - подталкивала ее Зоя, устремляясь в левый коридор, чтобы приложить ухо к дверям, не зная, что это были номера Тео и Лиама, а дальше — работников СБГ.

Они вздрогнули, услышав, как лифт поехал вниз, и побежали в коридор напротив.

- Саманта, послушай! - воскликнула совсем шепотом Зоя, вдруг разволновавшись. - Немецкая музыка!
- Ты думаешь, что это его комната?
- А кто бы еще захотел слушать немецкий рок?! Я стучу?
- Нет, ты с ума сошла!
- Хорошо, зачем мы тогда вообще сюда поднялись?
- Потому что ты — сумасшедшая, Зоя! Если ты постучишь, он позовет СБГ, и они нас тут сразу и сцапают!
- Они не могут подняться, пока группа внизу — они не оставят их одних.
- Достаточно, чтобы один работник поднялся сюда, и мы тогда пропали.
- Да не смогут они, я тебе говорю! Лиам сейчас внизу, и ты видела, сколько фанатов сидят в баре? Если один работник СБГ уйдет, то появится брешь в их безопасности, и кто-то из фанатов сумеет приблизиться к их столу!
- Хорошо, делай, что хочешь, только быстрее! - сказала она, поднеся руку к сердцу, которое билось так сильно, что вот-вот готово было выпрыгнуть из груди.
- Окей, - сказала она, но остановилась на полпути. - Может быть, это сделаешь ты? - вдруг спросила она умоляющим взглядом.
- Что? Ведь именно ты жаждала подняться сюда, не я! И именно ты любишь Гюнтера!
- Да, но я же не говорю по-немецки…
- Я тоже!
- Но ты говоришь по-английски!
- Зоя! Ну, ты — молодец! Сначала хотела подняться и войти к нему, а теперь боишься?
- Нет, но... я даже не знаю, что ему сказать, - призналась она. - Во всяком случае, я вообще не смогу ничего сказать, я — полная идиотка в английском!
- Тогда зачем ты заставила меня подняться сюда?
- Иди постучи! И если он откроет дверь, ты скажешь ему, что я — его самая преданная фанатка, что он мне очень нравится, и что он — лучше всех. Иди, быстрее, прежде чем сюда кто-нибудь придет!

Сама не зная почему, конечно, из-за абсурдности и необычности ситуации, Саманта постучалась в дверь и задержала дыхание, вспоминая слова из школьного учебника по английскому языку. На самом деле, она не знала, что она скажет, если он откроет дверь. Они услышали шум на лестнице и автоматически повернулись к лифту. Над лифтом горела цифра два, и у них не было времени для того, чтобы пересечь холл, но они не хотели и ждать, пока лифт поднимется. Если это были работники службы безопасности, то их точно поймают. Тогда они побежали в конец коридора, подальше от холла. Этот коридор соединялся с другим перпендикулярным ему коридором. Им было все равно, они даже не представляли, куда ведет этот коридор! Смогут ли они выбраться оттуда? Есть ли там лифт? Саманта про себя проклинала свою подругу за то, что та втянула ее в эту авантюру.
Послышались мужской и женский голоса, и затем они скоро удалились. Это был их шанс, потому что девушки увидели, что в коридоре, в котором они стояли, выхода не было. Им надо было добраться до лифтов или лестницы и вернуться в холл. Они также заметили, что Гюнтер не открыл дверь, и Зоя предположила, что он просто не услышал стука. Она подтолкнула Саманту, чтобы та постучала еще раз, но сильнее. Она так и сделала. Но ничто не произошло. Неожиданно на нее нахлынула тошнота. Ее ноги задрожали, и она пошла в холл, чтобы присесть на краешек кресла и восстановить свое дыхание. Она опять начала умолять свою подругу спуститься обратно в бар. Но Зоя не хотела сдаваться, и постучала уже сама, когда второй лифт начал подниматься снизу. Они следили за цифрами, затаив дыхание. Второй, третий, четвертый... Он не остановился на четвертом, и их охватила паника. Выругавшись, они поняли, что лифт поднимался на пятый этаж... в этом не было никакого сомнения, им надо было бежать и быстро! Но только не в коридор!
Они пересекли холл и спустились по лестнице, когда лифт остановился на этаже, и двери открылись. Любопытство было настолько сильно, что Зоя остановилась, уверенная, что ее нельзя было увидеть. Ей очень хотелось посмотреть, кто же все-таки приехал. Несмотря на свои протесты, Саманта тоже поднялась вверх на несколько ступеней, чтобы посмотреть на выходящих из лифта. Это была семейная пара с двумя девушками. Мужчина открыл комнату 527, и одна девушка, одетая в платье-пуловер, в черную и белую полоску, вошла в номер. Мужчина присоединился к жене и их другой дочери, и они вместе вошли в номер дальше по левому коридору, и они их больше не видели. Они успокоились, так как это были не работники службы безопасности, и они знали теперь, что участники JR не могли проживать в этих комнатах. Но они так сильно волновались, что уже не хотели возвращаться и стучать в дверь комнаты Гюнтера.
Они спустились по лестнице на второй этаж, где вызвали лифт и вернулись на первый этаж. Они испытывали чувство тревоги, так как боялись, что работники службы безопасности остановят их и спросят о том, где они были. Но когда двери лифта открылись, перед ними стояли три девушки, примерно их возраста. Какое-то время девушки смотрели на них, а они смотрели на девушек, и Зоя подумала про себя, что они тоже фанатки.

Дженни, Сесилия и их подруга Сара возвращались к себе в номер. Дженни узнала Анаис Пэрис, и удивилась, увидев, как одна фанатка присоединилась к ней и поднялась с ней на лифте. Она также удивилась, когда Джули, девушка, которая проинформировала их о СБГ во время прибытия группы, также узнала Анаис. Она сидела за столом с боку в баре гостиницы и сказала им, что им пора подниматься наверх сейчас, если они хотят прихватить с собой Сару, так как группа уже собиралась подниматься в свои номера - только что приехала их подруга, девушка в полосатом платье-пуловере. Дженни было любопытно узнать, откуда Джули знала об Анаис. Она оставила ей свой номер сотового, и Джули пообещала позвонить ей позже вечером.
Прибыв на этаж, Сара в свою очередь восхищалась роскошным оформлением холла и хрустальными люстрами. Она удивилась, когда обнаружила какую же люстру в номере своих подруг. Это был не самый дорогой номер, но это была самая великолепная комната, которую она когда-либо видела. Как и многие обычные люди, она мечтала когда-нибудь провести свои выходные в большом отеле.
- Представь себе, что ты живешь в таких номерах круглый год? - спросила она мечтательно.
- Это уж чересчур классно, - ответила Сесилия.
- Ты ничего не делаешь. Никакого домашнего хозяйства, никаких хлопот, за тебя все делают работники гостиниц.
- Да, ты заказываешь, и тебя обслуживают.
- Но зато ты не у себя дома, - возразила им Дженни.
- Это в тысячу раз лучше чем у меня дома! - воскликнула Сара.
- Это ясно, - одобрила Сесилия. - Однако Дженни права. Вспомни, Лиам постоянно говорит, что он чувствует себя одиноко в гостиницах. Когда он остается в своем номере, он становится сентиментальным и печальным... потому что он там совсем один.
- Да, но здесь так красиво…
- Надо полагать, что он уже привык к гостиницам в силу обстоятельств, но все равно он бы предпочел жить в Гамбурге, со своими родителями.
- Да, во всяком случае для Лиама и других членов группы нет никакой разницы. Даже дома у них имеется персонал.
- Конечно, - согласилась Сесилия.
- Ну да, ведь не Лиам же становится на колени в джинсах марки Дизель, чтобы почистить унитазы - с его-то ногтями и маникюром! - воскликнула она, смеясь.
- Это уж точно! Но видишь ли, это так печально относиться ко всему скептически. Иногда я спрашиваю себя, а всегда ли они счастливы и рады тому, что делают свое дело?
- Конечно, они счастливы, - вмешалась Дженни, - они осуществляют свою мечту. Им нравится такой образ жизни.
- В последнее время они выглядят утомленными и усталыми. И у них взгляд полный печали, - сказала Сара, садясь на большую очень мягкую постель.
- Везде на форумах фанаты говорят тоже самое: их менеджмент заставляет их слишком много работать. Они просто больше уже не могут! К счастью, они скоро отправятся в отпуск.
- Да, - одобрила Сара. - Они только что были в большом туре по Европе, эти промо-акции, фото-сессии, интервью... Им пришлось побывать во стольких отелях, что я не удивлюсь, если им это все давным-давно надоело!

Они продолжали говорить, а в это время внизу Яки попросил охранника пойти и задержать лифт для того, чтобы группа смогла подняться наверх. Джули и Кара попросили записать их траты им на счет и оставили номер своей комнаты, обещая заплатить позже. У них не было времени оплатить счет сейчас, так как группа собиралась подняться наверх в любой момент. Когда они встали и прошли мимо их стола, они последовали за ними, несмотря на то, что работники СБГ встали между ними и группой. Лиам двигался как обычно, опустив голову, и спрятавшись за своими большими темными очками. Бросив косой взгляд из-под очков, он заметил светловолосую девушку, которая всегда снимала номера в той же гостинице, что и они. Она следовала за ними повсюду во время их тура Freiheit: и в Бельгии, и во Франции. Она никогда ни о чем не просила, только иногда они обменивались несколькими словами, она никогда не закатывала истерик, как многие другие фанаты. Она была просто счастлива от того, что видела их и была рядом с ними. Его беспокоило только одно: он никогда не сможет дать ей то, что она ждала от него.
Его менеджмент рекомендовал ему просто игнорировать такого рода фанатов, чтобы у них не было никакой надежды на то, что все равно никогда не произойдет. Но менеджеры и Лиам были совершенно разными людьми. Ни менеджеры жили так, чтобы заставлять людей мечтать о самом сокровенном. Ни они создали все это, ни они заставили глаза фанатов сиять. Им не нужна была их любовь, в отличии от Лиама, который питался ею, как вампир, жаждущий крови. И как вампир, он чувствовал, что, перевернув их жизни, он уносил их в другой мир. В своей мечте, в своей жизни. Как жертвы Лестата, эти девушки не просили ни о чем. Днем их поражала его музыка или его соблазнительный взгляд, который делала ему Тейлия. И если он привел их к себе и удерживал, было ли теперь честно игнорировать их?
И когда Джули поздоровалась с ним и просила его по-немецки: «Как дела?», он ответил ей с улыбкой, что у него все хорошо. Sehr gut, danke. Он почувствовал на себе неодобрительный взгляд Яки, но ему было абсолютно все равно. В лифте Яки по праву прочитал ему уже ставшую привычной лекцию: чем больше ты им будешь отвечать, тем больше они будут следовать за тобой, зная, что так они все же смогут что-то добиться. Ну, и пусть следуют за ним! Яки платят за то, чтобы он об этом позаботился, чтобы они не подходили к нему слишком близко. Так как, например, сейчас, когда он собирался присоединиться к Анаис. Anaïzz… Его мысли летели быстрее, чем лифт!